Материал представляет собой перевод статьи, подготовленный в рамках работы студенческого переводческого бюро Тольяттинского государственного университета.

На протяжении тысячелетий люди пытались научиться оживлять лица своих предков. В наши дни благодаря современным технологиям и древним ДНК это стало возможным – и позволило науке соединиться с искусством.

Источник: freepik.com

Наступает тот самый момент, который каждый раз заставляет Оскара Нильссона благоговейно замереть, – миг, в котором археология и искусство сливаются в единое целое.

После долгих месяцев работы над реконструкцией лица человека, умершего много лет назад, Нильссон в своей стокгольмской студии наконец приступает к нанесению слоя «кожи» на силиконовый бюст. Он воссоздаёт поры и морщины, используя всё более и более тонкие иглы, наносит краски, передающие естественные оттенки человеческой кожи, закрепляет на коже крошечные волоски. Затем он раскрывает веки своего творения.

– Лицо сразу же оживает, – комментирует Нильссон, археолог по образованию и скульптор, специализирующийся на 3D-реконструкции лиц древних людей. – Даже после двадцати с лишним лет работы этот момент для меня по-прежнему прекрасен.

Нильссон не единственный, кто загорелся этим делом: реконструкция лица становится всё более популярным способом приблизиться к прошлому. Но процесс реконструкции – это нечто большее, чем глина для моделирования в умелых руках. Это кропотливая работа, которая приближает искусство к науке, а науку – к искусству, и результат просто захватывает дух. Давайте узнаем, как археологи возвращают к жизни лица человеческой истории.

Зачем мы воскрешаем лица из далёкого прошлого

Реконструкция лица – более древнее занятие, чем можно было бы подумать. По мнению исследователей-биоархеологов, попытки восстановления лиц предков на протяжении нескольких тысячелетий играли важную роль в нашей истории. Около 10 800 лет назад в неолитическом Леванте и около 8 500 лет назад, в эпоху позднего неолита в Анатолии, сообщают учёные в своей статье, было принято «выкапывать черепа похороненных людей, выждав перед этим приличествующее количество времени, после чего черепа покрывали гипсом и глиной и раскрашивали, чтобы они напоминали черты умершего».

В XIX веке предшественники современных реконструкторов применяли схожие методы, но дополнительно использовали знания и опыт квалифицированных врачей и анатомов. Увековечивая в скульптуре усопших современников, они занимались тщательным изучением их скелетов – из идеалистических побуждений, а также чтобы воздать им должные почести.

Одна из таких скульптур изображает самого Иоганна Себастьяна Баха, легендарного композитора. В 1894 году, пытаясь определить, действительно ли останки, обнаруженные на церковном дворе в Германии, принадлежат Баху, немецкий анатом Вильгельм Гис решил реконструировать лицо композитора. Для этого он наложил глину прямо на череп, используя данные о средней толщине мягких тканей лица, которые собрал, исследовав 27 человеческих трупов. Сходство реконструированного лица с сохранившимися портретами Баха убедило историков в том, что найденный скелет, скорее всего, принадлежал покойному композитору (позднее этот факт послужил основанием для перезахоронения Баха в Лейпциге, а реконструкцию часто использовали для создания его портретов).

Это событие вызвало интерес учёных к анатомии человеческого лица и, в частности, к тем тонким различиям в толщине и формировании лицевых тканей, которые делают каждое лицо уникальным. Данные о толщине тканей лица, собранные ранними анатомами, до сих пор используются такими реконструкторами, как Нильссон.

Первые шаги в реконструкции лица

Прежде чем приступить к 3D-реконструкции лица, исследователи должны собрать как можно больше информации о жизни своего объекта. Кем он был? Где он жил и умер? Что известно о его питании, образе жизни и здоровье? Сегодня достижения в области археологического анализа позволяют получить о человеке практически любые сведения – от его любимой еды до типа климата, в котором он жил, – путём изучения изотопов образца.

И это зачастую лишь первые шаги: реконструкция лица теперь всё чаще включает в себя данные анализа ДНК, которые позволяют не только определить происхождение человека, но и предположить, какого цвета были его глаза, волосы и кожа. «Анализ древней ДНК полностью изменил ход игры, – рассказывает Нильссон, – поскольку он избавляет от необходимости угадывать многие аспекты внешности, которые раньше оставляли на усмотрение художника».

Пол, этническая принадлежность, вес и возраст человека на момент смерти – всё это определяет толщину лицевых тканей и другие особенности; на черепе к тому же располагаются тонкие отметины, указывающие на места, где ткани когда-то были соединены с костями. «Иногда очень легко определить, где именно была расположена мышца, потому что она оставляет следы напряжения или неровности на черепе», – объясняет Нильссон. Используя всю эту информацию для принятия решений, реконструктор получает анатомическую модель – пока довольно пугающего вида.

От археологии к искусству

Для следующего этапа необходимо глубокое понимание анатомии лица. Скульптурные реконструкторы тщательно вылепливают из массы для моделирования частицы хрящей и мышц, накладывая их непосредственно на 3D-копию черепа объекта.

Хотя 3D-реконструкция лица может быть полностью автоматизирована, Нильссон предпочитает «ручной труд». «Меня всегда интересовали лица, сколько я себя помню», – говорит он.

Когда скульпторские решения и догадки начинают складываться в человеческий облик, реконструктор переходит от воссоздания к интерпретации, используя данные о человеке, чтобы придать форму его глазам, губам и кожному покрову. Например, он может добавить морщины или веснушки на лицо человека, умершего в преклонном возрасте, или отразить в модели следы заболеваний, обнаруженных в ходе исследования ДНК.

– Я считаю, что моя работа происходит в два этапа, – говорит Нильссон. Вначале он выступает в роли беспристрастного наблюдателя, соблюдая правила судебной археологии и опираясь на достоверные данные. «А затем в дело вступает художник», – добавляет он.

Наконец, на основе обмазанного глиной черепа создаётся основа для отливки силиконового бюста. Мягкие оттенки краски и тщательно наложенные волосы вдыхают в реконструкцию жизнь.

Этичность таких реконструкций всё ещё порождает споры в научном сообществе. Ведь узнать наверняка, насколько точна реконструкция, нет никакой возможности, а сам изображаемый предок ничего не сможет сказать по этому поводу. Кроме того, важно, чтобы публика не привыкла делать слишком общие выводы об истории человечества на примере отдельных лиц.

И всё-таки мы можем взглянуть на эти лица, порой весьма необычные, под другим углом. Каждая подобная реконструкция – это возможность задуматься о человеке, чьё время давным-давно прошло, и почтить его память. Реконструкция лица возвращает человеческий облик тому, кто иначе, возможно, так и остался бы для нас не более чем кучей костей. Другими словами, благодаря этому трудному танцу между искусством, анатомией и археологией люди из прошлого становятся всё ближе к нам – с каждой деталью, с каждой ресницей или морщиной, которую изображает скульптор.

Источник

Переводчик: Софья Егорова

Редактор: Александра Москалюк