Документальная история войны

Стою на пересечении улиц Мира и Ушакова в Центральном районе Тольятти и смотрю на совершенно непримечательный пятиэтажный дом. В обычный день пройдёшь мимо – и не обратишь внимания. Но в этот раз, увидев якорь на углу дома, я впервые останавливаюсь и читаю вывеску: «ЭПРОН. Экспедиция. Поиск затонувших кораблей. Музей. Клуб. Обучение дайвингу. Подводное снаряжение».

Музей размещается в подвале. На лестнице, ведущей вниз, темно и немого страшно. Но только на лестнице – внутри светло. Музей – это три зала. В каждом – своя история войны. К ней можно прикоснуться, её можно потрогать, понюхать...

Экскурсию для меня проводит руководитель клуба «Эпрон» («Экспедиция подводных расследований общества Нептун-про») Станислав Долгов. По его словам, музей существует уже 21 год, и ежегодно его поисковый отряд отправляется в экспедицию, по итогам которой экспозиция музея пополняется «новинкой, поднятой со дна». Но поднять можно не всё, поэтому часть экспонатов представлена в виде фотографий.

– Это фашистский торпедный катер, который мы подняли у берегов Таманского полуострова, – рассказывает Станислав Анатольевич и показывает на изображение катера, – он потопил много наших кораблей (показывает список более чем из десяти наименований).

Продолжаем осмотр выставки. Здесь и ржавые, обломанные пистолеты, и потрёпанные временем и водой противогазы, и морозильная камера с немецкого транспорта «Зальцбург», и даже восстановленная чернильница-«непроливайка». Восстановленная – потому что от неё отломался небольшой фрагмент, и Станислав Анатольевич приклеивал осколок. Устрашающе выглядит обойма винтовки «Маузер»: она превратилась в спёкшийся от взрыва кусок металла.

Рассматривая экспонаты третьего зала, понимаю, что передо мной настоящая, не приукрашенная, жуткая история войны. Войны, полной крови, слёз, страха и смерти.

Узнаю от Станислава Анатольевич, что клуб «Эпрон» сотрудничает с департаментом образования администрации Тольятти. В рамках сотрудничества организуются экскурсии для школьников.

– Я останавливаюсь с ними у стендов и начинаю спрашивать, кем они хотят стать. «Ну, – отвечают, – врачом, учителем, программистом...» А я указываю на стенд, где висят фотографии, и говорю: «Посмотрите на эти лица. Эти девчонки – экипаж торпедного катера. Они не хотели воевать, хотели быть врачами, учителями, кем угодно, детей растить. Весь экипаж погиб на фронте... А вот эти мальчишки, лет 8-10, они тоже воевали». И я нынешним мальчишкам рассказываю о том, что война – это не интересное, а страшное время. Поясняю, что мы создавали музей не для того, чтобы показать, как героически защищали родину наши воины, а для того, чтобы объяснить, что войну нельзя допускать. Войны красивой не бывает.

Дайвинг как путь в историю

На стенах клуба – карты с флажками, обозначающими места, где экспедиция «Эпрон» уже побывала: Керченский пролив, Таманский залив, воды Чёрного моря. Флажками обозначены и несколько мест на Волге. Станислав Долгов поясняет, что это места военных находок.

– Вот (показывает на карте) акватория Волги, которая после строительства плотины поднялась на 27 метров. Всё, что ниже 27 метров, я заштриховал, и получилось старое русло Волги. Заметьте – Волга шла под Жигулёвскими горами, а Тольятти стоял не на Волге, а на Куньей Воложке. А между Волгой и городом был остров. И каждый год на День города мы «ходим» по старому Ставрополю, погружаемся в затопленный город. Там есть остатки домов, фундамент. Нашли холм с плитами, на котором, скорее всего, когда-то стояла церковь. Раньше он был самым высоким местом Ставрополя.

В моём понимании дайвинг – это красивое погружение... Прозрачная голубая вода обволакивает тело, вокруг – рыбки, а лучи солнца пронзают темноту и отражаются от камней. Но, по словам Станислава Анатольевича, не всё так радужно.

– Когда погружаешься в воду метров на десять, то видно только солнце – жёлтую точку в коричневой, абсолютно тёмной воде. На 15 метрах водолаза окружает непроглядная тьма. С закрытыми глазами ты плывёшь, с открытыми – не имеет значения. Конечно, мы погружаемся парами, с фонарями, чтобы один светил тонким, длинным лучом, а второй, наоборот, большим фонарём с заполняющим светом. Мы одновременно направляем лучи в одну точку, но освещается только расстояние в 70 см. Дальше – непробиваемая тьма. Вода, конечно, прозрачная, чистая, там нет какой-то мути, но ныряешь как будто в кока-колу или квас.

Костюм для погружения руководителя клуба, фотографии, сделанные в ходе экспедиций, и даже макет обустроенной участниками экспедиции стоянки на берегу моря – всё это тоже экспонаты музея. А ещё здесь есть палатки, лежаки, беседка с кухней и даже переносной туалет, выполненные в миниатюре. На стендах представлены бумажные макеты затонувших кораблей. Выполнены они настолько тонко, что не видно ни клея, ни стыков. Большую часть сделал Алексей Рыжов – чемпион России 2015 года по стендовому судомоделизму.

В конце экскурсии Станислав признаётся мне, что для продолжения нормальной работы музей нуждается в помощниках.

– Работа в клубе – это не только погружение в воду, поиск затонувших кораблей, но и работа на кухне во время экспедиции, и работа в архиве, и поиск данных о погибших или пропавших без вести во время Великой Отечественной войны, и работа в интернете. Нам нужны волонтёры...