Целевой аспирант, старший преподаватель кафедры «Русский язык, литература и лингвокриминалистика» гуманитарно-педагогического института Тольяттинского государственного университета (ТГУ) Валентина Бычкова не разделяет людей на химиков и лириков. Она сама окончила бакалавриат по химии в ТГУ, а затем решила продолжить обучение в магистратуре гуманитарно-педагогического института ТГУ. Валентина Бычкова говорит, что две совершенно разные научные области позволяют ей сейчас смотреть на текст как на структуру, систему и даже как на химическое соединение.

Валентина Бычкова. Фото: Артём Чернявский / Молодёжный медиахолдинг «Есть talk!» ТГУ

Вначале было слово «провинциал»

– Над какой темой вы сейчас работаете?

– Моя тема связана с аксиологией, то есть системой ценностей, которая отражается в языке. Я исследую, как ценности могут выражаться с помощью языковых средств. Эта тема объединяет все мои статьи, исследовательские работы, и ей же посвящена диссертация.

– Почему вас заинтересовала аксиология?

– Это проблемная зона, где нет какого-то однозначного ответа. Я окончила магистерскую программу по лингвистической экспертизе и оценивала номинации лица с точки зрения отрицательной эмоциональной окраски. Моя тема сейчас – номинация лица «провинциал». Мне интересно, что именно люди вкладывают в это слово, когда его используют, какие ценностные смыслы пытаются донести. Потому что когда мы говорим «провинциал», мы не просто хотим сказать, что это житель провинции, но и передаём определённое отношение к нему. В рамках моей работы провожу анкетирование, как вообще люди понимают это слово. Столкнулась с тем, что молодёжь вообще не знает, кто такой провинциал.

– Что дал срез мнений?

– Я работаю в двух плоскостях – анкетирование только начало. Но уже собран материал по текстам СМИ, преимущественно федеральным, где упоминается слово «провинциал». Если ориентироваться на язык, на лексические единицы, на грамматическое оформление, оценка провинциала в СМИ преимущественно отрицательная. Это частично совпадает с результатами опросов, хотя люди отвечают, что у слова окраска нейтральная. Но при этом пишут чаще всего слово-ассоциацию «деревенщина». Какая же в таком случае нейтральная окраска? Есть, конечно, и немногочисленные случаи положительных характеристик провинциала: талантливый, амбициозный, энергичный.

– У вас уже были публикации по этой теме. О чём они?

– Я исследовала, как слово «провинциал» в языке отражает гендерный аспект. Образы провинциала и провинциалки сильно различаются. Женский образ сопровождается большим количеством внешних данных: красивая, молодая, хорошо одетая, симпатичная. А в характеристике провинциала больше внимания уделяется личностным аспектам: упорный, талантливый, амбициозный, настырный. В другой работе исследовала интенсификацию этих оценочных суждений в соцсетях при добавлении различных суффиксов: провинциальчик, провинциалишка, провинциалец. Добавление суффиксов давало максимально выраженную негативную оценку.

Ещё я изучала отношение к провинциалу в диахроническом аспекте: разбивала периодические издания по определённым историческим периодам и смотрела, как в них менялось отношение людей к этому слову. Интересные попытки отмены этого понятия были в СССР, потому что считалось, что все советские граждане равны вне зависимости от того, живут они в столице или нет.

Язык есть то, что мы думаем

– Каким видите результат своего исследования?

– Рассчитываю, что мне удастся выделить конкретные ценности, которые прикладываются к провинциалу, например, материальные, и я смогу выявить и расписать их проявления в языке. Далее эту модель можно было бы применить как способ в любом другом исследовании, в анализе любой номинации человека. Потому что хотя мы и гуманитарии, но у нас тоже есть системные представления. Если мне удастся выявить закономерности, какой-то алгоритм, это будет здорово.

– Почему нам важно понять, что люди вкладывают в слово «провинциал»?

– Глобально за этим исследованием стоит попытка изменить отношение к самому слову «провинциал». Если мы говорим о языке СМИ (газеты, ТВ транслируют мнение в массы, формируют общественно представление), то было бы неплохо найти механизмы, которые позволили бы высвечивать больше положительные качества. Если опрос покажет, что большинство людей считает, что слово «провинциал» имеет положительную окраску, то очевиден парадокс, ведь в текстах СМИ оценка отрицательная. Значит, эту ситуацию нужно изменить. Но это уже не в рамках моего исследования. Это демонстрирует нам, как с помощью языка можно манипулировать массовым сознанием, в том числе в положительном ключе.

– Кто-то из ваших коллег-лингвистов работает над подобной темой?

– По номинации лица, обозначению человека как носителя аксиологических свойств я работ не находила. Наверное, можно считать научной новизной. А сама по себе тема аксиологии сейчас очень актуальна. Проводится большое количество конференций, выходят коллективные монографии. Лингвисты сейчас сосредоточены на рассмотрении этой темы. Ведь мы всё в языке пропускаем через себя, через базовые операторы «хорошо-плохо».

– В привязке к какой практической деятельности аксиология интересует лингвистов?

– Результат исследований можно использовать для дальнейших изысканий в PR, в маркетинге, для политической деятельности. Элементы анализа можно использовать при проведении лингвистических экспертиз. Если мы человека называем «провинциалом», можно ли это трактовать как оскорбление, как диффамацию – распространение порочащих сведений, унижающих честь и достоинство человека.

Химия слова

– Почему вы стали заниматься наукой о языке?

– Это был сложный путь. Русский язык и литература мне нравились ещё в школе. Но получилось так, что поступила я в ТГУ на техническую специальность. По первому образованию я – химик. Мои родители по объективным причинам переживали за моё будущее, хотели, чтобы я выбрала профессию, которая наверняка будет востребована в Тольятти – городе большой химии. По окончании бакалавриата стало понятно, что я останусь в университете, но буду заниматься языком. Я фаталист, считаю, что человек оказывается там, где должен быть. Так я и оказалась в лингвистической магистратуре, а сейчас в аспирантуре.

– Верите в деление людей на физиков/химиков и лириков?

– Нет, потому что во всём можно найти поэзию – в математике, в биологии, в химии. Верю, что есть склонности к чему-то, врождённые таланты. А ещё есть люди, которые трудом и упорством могут в любую сторону пойти и состояться в карьере и в профессии.

– Первая специальность помогает сейчас в вашей работе?

– Моё образование дало интересный опыт, полезный для научной деятельности. У меня нет стереотипа, что гуманитарии растекаются мыслью по древу. Я смотрю на текст как на структуру, как на химическое соединение. Стараюсь системно и конкретно подходить к своим исследованиям. И для науки о языке это хороший навык. Для литературы, может быть, и не очень.

– А что скажете в защиту своего цеха, когда гуманитариев упрекают в том, что результат их труда «нельзя пощупать руками»?

– Я не разделяю эту позицию. Это просто о другом. Для человека нет ничего в мире сложнее, чем он сам. Разобраться в технике, в точных науках можно. А вот в себе человек порой за всю жизнь не в силах разобраться. Мне кажется, это самое главное и сложное, что может быть. И будет замечательно, если мы хотя бы частично приблизимся к этой разгадке.

Кому не всё равно

– Не жалеете, что ушли из химии?

– Нет. Я хочу заниматься наукой о языке. Конечно, не всё просто, бывает и сложно, и тяжело, интеллектуальная деятельность у нас часто принижается. Хотя на самом деле она требует огромнейших усилий.

– Каким вы видите своё будущее? Что хотите делать дальше?

– Сложный вопрос. Хочу, чтобы у моей преподавательской деятельности появился фундамент, основание не для других, а для меня самой в виде осознания собственных сил, возможностей, результатов. Хочу перейти к новому жизненному этапу, чтобы гармонично существовать, опираться на этот опыт.

– Зачем вы пошли в науку?

– У каждого в науку свой путь. Конечно, у меня была склонность к языкам, но по окончании школы точного осознания, кем я хочу стать, не было. Для меня поступление в университет, получение первого образования стало ответом на этот вопрос, даже если я пошла от обратного. А, например, моя одногруппница, лучшая подруга, прекрасно закончила вместе со мной ТГУ и сейчас работает химиком-лаборантом на парфюмерном производстве в Москве. Перед человеком, у которого есть цели, открыты в жизни все пути. А в науку идут те люди, которые, вроде меня, задают слишком много вопросов. Те, кому не всё равно.

Первая публикация – в газете «Тольяттинский университет» № 30 (950) от 11.12.2024 г.