В провинциальных городах, даже таких крупных, как Тольятти, всегда остро стоит проблема культурного досуга. Она проявляется, с одной стороны, в небольшом выборе культурных мероприятий, с другой – в низком спросе на них. Один на один с этой проблемой сталкиваются фирмы по организации культурно-массовых мероприятий. В Тольятти этой деятельностью на протяжении 25 лет занимается фирма «Мемфис», созданная в 1992 году.

Корреспондент молодёжного медиахолдинга «Есть talk!» Алла Кривова побеседовала с её директором Владимиром Меерсоном  о том, как ему удаётся на протяжении четверти века справляться с трудностями и развиваться.

«Мы были первыми в городе и одними из первых в стране…»

– Владимир Рахмиэльевич, откуда у фирмы появилось название «Мемфис»?

– Всё очень просто. В 1992 году Илья Фирсанов (сейчас он директор тольяттинской радиостанции «Август», а тогда мы работали вместе) предложил создать свою фирму, которая занималась бы в Тольятти организацией концертов звёзд (в то время мы работали под чужим началом). Остро встал вопрос – как назвать наше детище. Так как на Западе и в России существует тенденция называть компании и фирмы по имени или фамилии создателя, то и нам тоже захотелось последовать этому примеру. Так и получилось название «Мемфис»: Меерсон и Фирсанов.

– Очень символично, ведь в США есть город Мемфис, который широко известен связями с музыкальным миром. А к моменту создания «Мемфиса» у вас уже был опыт организации концертов?

– Да, был. Организаторской деятельностью я занялся  ещё в 1989 году, когда переехал в Тольятти из Владимира. В это время шоу-бизнес как явление как раз только зарождался. В Тольятти я начал работу в Молодёжном центре ВАЗа. Там набирался организаторского опыта и нарабатывал связи. Мне довелось работать со многими артистами, ездить с ними в гастрольные туры, так как я отвечал за техническое оснащение концертов (звук, свет, лазеры, пиротехника). Благодаря заводу у нас была суперсовременная аппаратура, которая и в столице была не у всех. Даже такие артисты, как Алла Пугачёва, Александр Розенбаум, Филипп Киркоров, Владимир Пресняков брали её в аренду. В то время у Молодёжного центра ВАЗа практически не было конкурентов. Мы были не только первыми в городе, но и одни из лучших в стране по концертно-техническому оснащению. Так что деятельностью по организации концертов я занялся раньше, чем появилась фирма «Мемфис».

– В 90-е годы, когда стал развиваться шоу-бизнес, в стране появлялись первые звёзды, выгодно ли было заниматься в Тольятти организацией концертов? Или всё держалось на личном энтузиазме? 

– Были и прибыль, и энтузиазм – всё вместе. Во-первых, любая работа должна приносить деньги, так устроен мир и человек (смеётся). Хоть ты хлебом торгуешь, хоть зрелищем – какая разница! В то время организация концертов была прибыльным делом, для публики всё было новым и интересным: и концерты на стадионах, и шоу. Ничего подобного при социализме не было. Народ был заинтересован в том, чтобы попасть на концерты российских и зарубежных эстрадных звёзд. И залы, и стадионы заполнялись, были аншлаги.

– У кого был самый необычный райдер?

– Необычные райдеры мне встречались не один раз. Например, у Земфиры. Он даже хранится у меня как память, как «пугалка» (улыбается). Причём это было тогда, когда она была совсем-совсем молодая, и в Тольятти  у неё был буквально один из первых её концертов. Для переезда из Тольятти в Самару она потребовала автобус с лежачими местами, с туалетом и кухней, хотя – мы знаем – что тут полтора часа езды. Я заметил: когда у артистов начинаются гастрольные концерты, сразу появляются «звёздные» требования,  иногда на уровне сумасшествия. Я их называю «тараканами в голове». Конечно, и сейчас бывают такие райдеры.

– Можете ли вы назвать самое большое достижение «Мемфис» за 25 лет?

– Я не люблю слово «самое» (смеётся). Невозможно однозначно ответить, что было «самым». У нас много достижений. Немного кто ещё из региональных концертных организаторов может похвастаться работой с Муслимом Магомаевым, Людмилой Зыкиной, группой Modern Talking. А мы их привозили в Тольятти. Чего это стоило финансово –  уже другое дело. Для меня успешность деятельности не связана напрямую с финансами. Я другой человек, таких сейчас, наверное, не много (смеётся). Обычно считают: заработал миллиард на организации концерта – значит, добился успеха, а я привез гениального артиста, доставил людям радость – для меня это успех. Мне важно, чтобы люди могли увидеть, услышать гениев, пока они живы. Не стало Дмитрия Хворостовского. Счастливы ли те, кто сумели его увидеть и услышать? Думаю, да. А я помогаю им соприкоснуться с гениальным творчеством.

«Люди были готовы платить и за высокое, и за массовое искусство...»

– Вы сказали, что в девяностых было прибыльно заниматься организацией концертов. А сейчас?

– На сегодняшний день организация концертов, спектаклей никому не приносит ощутимых денег. Большинство региональных организаторов находятся в кризисном состоянии. И это объективная данность.

– Почему ситуация так резко изменилась? Неужели люди перестали нуждаться в культурном досуге?

 – Главная причина в том, что в стране – и в Тольятти в особенности – трудная экономическая ситуация. До кризиса у людей были деньги, а сейчас у большинства их нет. Но самое интересное, что те, у кого деньги есть, предпочитают посещать концерты и спектакли в Москве, Санкт-Петербурге, за рубежом, но не в своём городе.

– А вкус и спрос зрителей тоже изменился по сравнению с девяностыми?

– Да. Люди были готовы платить и за высокое, и за массовое искусство. Тогда всё хотели. А сейчас выбирают в основном «попсовых» артистов и лёгкие комедии: чем проще – тем лучше. Чаще всего зрители идут на концерты, не требующие интеллектуальных усилий. На такие концерты мы собираем залы, а вот, например, на юбилейную программу лучшего в мире ансамбля танца Игоря Моисеева собрать зрителей не можем. Хотя этому коллективу уже 80 лет, и никто не может угнаться за их мастерством.

– Значит, приглашая сегодня артистов для выступлений в Тольятти, вы всегда рискуете?

– Всегда. Хотя каждый раз мы надеемся, что нам повезёт, и мы попадём в цель. А бывает, что ни удача, ни расчёты не помогают. Мы рискуем, привозя не только театральные спектакли, но и организуя концерты раскрученных артистов. Вот недавно, 19 ноября, мы не смогли продать зал на концерт Сергея Лазарева...

– Но я была там, мне показалось, что зал был полным...

– Зрителю всегда так кажется. Когда сидишь в зале, вот так головой поворачиваешь (изображает), кажется – «У-у-у, полный зал!» Ничего подобного. Зал был не заполнен. Директор Лазарева даже хотел пересаживать людей с балкона в партер. Вот в 2016 году артист, да, собрал зрительский зал, а в этом, увы, нет. Полный зал и полностью проданные билеты – это всё-таки разные вещи.

«Сейчас у нас есть конкуренты…»

– Получается, что на сегодняшний день проблемой организаторской деятельности является нестабильность сборов. А с какими ещё трудностями сталкивается «Мемфис»?

– Никакие другие трудности несравнимы с проблемой снижения спроса на билеты. На её фоне другие проблемы кажутся мелочью.

– В связи с экономическим кризисом как сегодня формируется ценовая политика фирмы «Мемфис»? Поменялась ли она?

– Объективно мы должны следовать общей тенденции повышения цен. Но мы старается удерживать их на прежнем уровне (часто не в свою пользу). Не демпингуем, а просто стремимся оставаться в границах разумного. Вернусь к концерту Сергея Лазарева. В других городах цены за билеты на его концерт доходили до шести тысяч рублей, а у нас самый дорогой билет стоил четыре с половиной тысячи. Стоимость билетов на концерт Игоря Моисеева, который состоялся в Тольятти, не превышала трёх тысяч, в то время как в Самаре, Саратове и Волгограде цена за билет достигала шести тысяч. И так практически всегда.

– А кто сейчас выступает с инициативой о концерте: вы как организатор, продюсер или сам артист?

– Всегда по-разному. Бывает, что ко мне поступают предложения на электронную почту – чаще всего от людей из театральной сферы. От актёров антрепризы приходит много предложений. А бывает и так, что идею привезти кого-нибудь нам подкидывают партнёры. Ведь «Мемфис» не работает в одиночку. Мы организуем мероприятия совместно с коллегами из Самары, Ульяновска и других городов. Конечно, бывает и так, что мы сами привозим артистов без помощи коллег по цеху.

– Вы позиционируете себя только как организатор концертов или ещё и как продюсер, который через организацию выступлений может дать старт карьере начинающего артиста? Поступали ли вам такие просьбы?

– Да, ко мне часто обращаются, думая, что я именно продюсер: «Вот мы такие-то и такие, а можете нас...» и так далее. Нет, не могу. Я не занимаюсь продюсированием. Я продюсер только для дочери – Нины Ведениной-Меерсон. И это не потому, что я хотел этим заниматься, просто так сложились обстоятельства.

– С появлением социальных сетей стало ли легче быть в курсе того, чего хочет публика? Поддерживать контакт с аудиторией?

– Несмотря на возможности социальных сетей, наверняка знать, чего хочет зритель, практически невозможно. В интернете люди, как правило, треплют языком. Мы пытались проводить в интернете и опросы, и анкетирование на тему «Кого бы вы хотели видеть/слышать?». Но оказалось, что один хочет Земфиру, другой хочет «Мумий Тролль», третий – Пугачёву, четвертый – Киркорова. Сколько людей, столько и мнений. А ещё – парадокс: мы пытаемся организовывать концерты выбранного респондентами артиста, но быстро понимаем, что никто никуда идти не собирается. Видеть-то хотим, а деньги платить не готовы (смеётся). Опросы и анкетирование не помогли нам понять, придёт ли зритель концерт или спектакль. Мы никогда не знаем, чего хочет зритель.

– Но за что-то или кого-то зритель всё-таки готов платить?

– Зритель всегда готов платить за имя артиста. Оно должно быть раскручено по телевидению, в социальных сетях или по радио – неважно, но человека должны знать и любить. Например, все хотели после «Глухаря» видеть Максима Аверина. И на его выступлениях были бешеные аншлаги. Но вот он приехал со спектаклем «Отелло» – и народ не пошёл. Как это предугадать?

– В девяностые вы были первыми в Тольятти организаторами концертов и, по вашим словам, конкурентов у вас практически не было. А сейчас есть конкуренты?

– Конечно, сейчас у нас есть конкуренты.

– Именно в Тольятти? Просто на слуху сегодня только «Мемфис»

– О нас знают, потому что мы единственные из прокатчиков себя рекламируем, в любой нашей рекламе всегда есть шапка: «„Мемфис“ представляет...». Поэтому многие и думают, что все концерты в Тольятти организуем мы (смеётся). Другие же фирмы и компании-конкуренты по разным причинам не желают о себе заявлять. А мне важно, чтобы люди знали, что этот концерт или спектакль привозит «Мемфис». Люди привыкли к этому бренду за 25 лет.

– Что ждать тольяттинцам от «Мемфиса» в будущем году?

– Много чего. Приедет и Сергей Пенкин, и Диана Сурганова, и Сергей Жилин со своим «Фонографом», и группа «Пикник», которая не была в Тольятти лет десять. Я два года уговаривал их приехать к нам, поэтому считаю это серьёзной победой. Будут, конечно же, и спектакли. Планы на 2018 год большие. Надеюсь, что хотя бы что-то из этого будет ещё и финансово успешно.